— Этот трехголовый пёс охраняет врата между миром живых и миром тех, кто... любит в табаке присутствие большого количества Ориенталов.

Цитата месяца: Torchez

Интервью: мастер Михаил Ревягин

Интервью с Михаилом РевягинымНа сегодняшний день Михаил Ревягин является одним из известнейших российских трубочных мастеров. Но тот путь, который ему пришлось проделать, не был легок…

Михаил родился в 1972 году в Грозном и окончил Грозненский Нефтяной техникум. Начавшаяся в 1992 году война вынудила его, как и многих русских, покинуть свой дом. В статусе беженца Михаил перебрался в Москву. Конечно же, за пределами Грозного наших сограждан с распростертыми объятиями никто не ждал, но надо было жить.

Михаил пробовал работать в различных областях и, наверное, самым длительным его пребыванием на одном рабочем месте стало шоферское кресло водителя московского такси. Он проработал таксистом порядка двух лет и даже заработал на скромное жилище на окраине Москвы и на собственный автомобиль. Но ни одна из испробованных, работ не приносила полного морального удовлетворения, хотя ответ был в прямом смысле под носом.

Такси Михаил водил с курительной трубкой в зубах. Курение во время работы заставляло думать о трубках: о весе, о балансе трубок, об общем удобстве. Был период, когда Михаил вносил изменение в имеющиеся трубки, стараясь сделать их лучше и удобнее. И в какой-то момент он решил создать курительную трубку для себя. Процесс захватил, и после этого Михаил стал работать мастером по ремонту курительных трубок и занимался изготовлением новых мундштуков. В самом начале 2000-х начал профессионально заниматься изготовлением трубок, стараясь учиться у известных мастеров. Так началась еще одна история…

— Здравствуйте, Михаил!
С первых же слов хочу выразить Вам свою признательность и благодарность – многие российские трубочные мастера, среди которых есть и те, кто сегодня известен далеко за пределами нашей страны, с благодарностью говорят о Вас, как о своем первом учителе. Как о человеке, кто помогал, делился опытом, разделял мастерскую. Спасибо, что не закрылись в своей раковине и помогли нам узнать новые имена!

Но если у них был наставник, человек, который помогал, то кто учил самого наставника? Как начиналась Ваша карьера трубочного мастера?

Интервью с Михаилом Ревягиным

— Можно сказать, что на первом этапе своего развития я постигал всю технику интуитивно и в точности повторил шведскую методу воспроизведения трубок, потому как она естественна в отношении «мастер» и «дерево». В настоящем это называется датский стиль, где мастер делает сначала форму, а затем идет инженерная техника, что позволяет лавировать по форме, если попадаются дефекты дерева, и затем находить чистую форму, в которой можно четко просверлить канал и камеру. Если делать наоборот, то первичная инженерия привязывает будущую форму, и эту методу используют на крупных производствах. Потом наступил момент понимания того, что мой уровень – это пока лишь курительный аппарат, но до трубки еще далеко. В этот период привелось увидеть фото в книге американского автора Рика Ньюкомба «В поисках трубки мечты», где был исполнен горн дьявольской красоты, и стало сразу понятно, как надо делать трубки. Я испытал настоящий эстетический шок – один раз увидел и все понятно. Вот это учитель!

Интервью с Михаилом Ревягиным

Это был Бо Норд, который стал композитором новых форм и великолепным исполнителем классических форм. И немногим позже, когда я увидел трубку Бо натурально, все встало на свои места. Впоследствии я долго копировал Бо и нарабатывал технику, угнетал в себе художника, как актер, который вживается в чужой образ, и это были жесткие, но лучшие университеты!

— Хочется поговорить о «вечном»: я помню те чувства, которые вызывал во мне взгляд на вашу классику и ее интерпретацию – это действительно здорово! В этих трубках было и новаторство, и собственный стиль, неужели сейчас классика совсем неинтересна?

Интервью с Михаилом Ревягиным— Классика вообще, как английская, так и датская, - это уже давно просто искусство исполнения. Остается, как пианисту, искать нюансы и полунюансы, но оставаться в рамках формы или около нее. Гораздо интересней создавать новые миниатюрные объекты, которые ещё не определены по форме, но являются высоко эстетичными инженерными решениями. Создание трубки можно определить как композицию малых форм – здесь несоизмеримо более высокий спектр свободы для создания чего-то нового в дизайне трубок. Например, всем понятное определение «фрихенд» в моем понимании звучит как негативное определение, потому как это слово подразумевает свободную работу руками, но не очень-то головой. Мы часто можем видеть в каталогах труб весьма глупо нарисованные формы. С точки зрения дизайна в них мало мысли, а если посмотреть на понятия свободной формы в целом, то я нахожу здесь определение скорее как Pipe Modelism. Это новое пространство позволяет сочинять новые инженерные и эстетические объекты курения, и работать в режиме исполнения просто не выгодно: а вдруг вместо замечательного бильярда удастся сделать новое решение дизайна.

Сейчас пришло время уйти от понятия «фрихэнд». Оно появилось тогда, когда на фоне обилия классических форм трубки свободной формы исчислялись единицами. Тогда, конечно, проще было их все объединить одним термином. Сейчас трубок, не вписывающихся в критерии классики, куда больше, чем самой классики. И здесь уже следует выделять такое направление, как пайп-моделизм, потому что в общем течении неклассических форм появились свои направления, свои тенденции, свои формы. Это стало отдельным самостоятельным направлением, термин «фрихэнд» уже перестал быть актуальным.

Интервью с Михаилом Ревягиным

Классика – это, безусловно, хорошо, но ее сделано уже столько, что я не вижу смысла делать еще. Я могу делать классику, могу даже заработать на ней деньги. Но лучше вместо десяти классических трубок я сделаю одну, но по-настоящему новую форму.

— Быть в авангарде всегда непросто, критика Ваших работ порой была очень жестока. Но Вы встречали ее всегда открыто и с улыбкой. Нельзя сказать, что Вы не прислушивались к критике, но, тем не менее, всегда в работах «гнули свою линию». Сейчас растиражированность этих линий говорит о том, что во многом Вы были правы. Вы всегда это знали или просто следовали профессиональной интуиции?

— Откровенно сказать, критика любого толка порой радовала меня больше, чем позитивные отзывы, потому что негатив этот был слишком откровенен. Порой это была реакция на мой эпатаж по формам, но еще больше радовала полярность мнений. По большому счету, оппоненты не наносили обиду. Еще Сергей Прокофьев говорил: «Чем больше в вас кинут тухлых яиц, тем лучше произведение». Интуиция, возможно, подсказывала новые решения форм, которые впоследствии пошли в народ, и это говорит о том, что дизайн труб не заканчивается на классике, есть много пространства для нового. В частности, если разобрать самую популярную форму, то она содержит в себе абсолютно новые технические и эстетические принципы, где два разных начала эстетического и технического толка договариваются и генерируют игру форм.

Интервью с Михаилом Ревягиным

И что такое «профессиональная интуиция»? Это знания, помноженные на опыт. У меня нет оснований не доверять себе, потому я следовал профессиональной интуиции и знал, что делаю все правильно.

— Глядя на «глазки» и «полосочки» на бриаре Ваших трубок хочется спросить: сколько бриара Вы отбраковываете? К тому же, в Ваших работах практически нет бластовых трубок и совсем нет рустированных. Какой же процент блоков идет в работу, и что Вы делаете со всем тем, что остается?

— Я покупаю изначально дорогой бриар, он уже проходит сортировку по качеству, насколько это возможно. Я 10 лет покупаю бриар и, глядя на блок, вполне могу сказать – будет трубка или нет. Бриар меня уже не обманет. Хотя, абсолютной защищенности тут, конечно, быть не может. Из 8 блоков 1-2 уходят в брак, остальные идут в работу. К тому же, форму я вывожу полностью вручную и могу лавировать между сандпитами и прочим. Был период, когда я сам ездил в Каталонию выбирать блоки и при личном визите можно отобрать материал получше, но мне приходится платить дорого за бриар, и вряд ли поставщик станет раскидываться клиентами, присылая плохие блоки. Хотя и отбирает он не так хорошо, как это делал для себя я сам.

Интервью с Михаилом Ревягиным

В общем-то, трубку я практически полностью делаю вручную, это позволяет немного подстраиваться под структуру бриара и снижает процент выбраковки. Отбраковка чаще случается по причине того, что я не справился с формой, и она не удалась. Могу забраковать трубку из-за неудачного рисунка. С бластом не связываюсь потому, что он лишает того ощущения риска, которое присуще работе с гладкими трубками. «Что ж, не получилась гладкая, обработаю песком…» – у меня этого нет. Я или иду до конца, или, если не получилось, отправляю трубку в брак. Делать трубку только для того, чтоб в любом случае получилась хоть что-то, мне не интересно.

При таком подходе получается делать 2-2,5 трубки в месяц. За 2012 год, например, я сделал всего 28 трубок.

— Скажу честно, встречая удивительных людей, хочется залезть к ним в мозг и посмотреть, как там все устроено и как это работает. Вы вывели на рынок немало новых форм, линий и при этом открыли массу новаторских решений в области инженерии. Вы и художник, и инженер одновременно. «Технарь» и «гуманитарий» в одном лице. Принято считать, что это понятия-противоположности, хотя, например, Да Винчи, отлично сочетал в себе эти качества. Как они сочетаются в Вас? Что и как Вы развиваете в себе и вообще, считаете ли Вы это противоположностями?

Интервью с Михаилом Ревягиным

— Два начала – скорее друзья, чем противоположности. Обе стороны рабочие. Сочинить красивое техническое решение так же тяжело, как найти эстетическое. Форма «пчела» показывает, как техническая идея спокойно распространяется на привычные классические формы, и сама форма пчелы как бы уже второстепенна.
Трубочный мастер в условиях совсем небольшого пространства, ограниченного блоком бриара, должен создать полноценную композицию, способную жить собственной жизнью. И при этом данная композиция должна соответствовать всем требованиям, предъявляемым к курительной трубки. Здесь важны знания и архитектуры, и скульптуры, и инженерного дела –без совместной работы этих начал не обойтись.

Когда архитекторы планируют здания, внутреннее пространство в угоду своей идее, они могут формировать как угодно – местами менять спальни, ванные комнаты, гостиные, ставить их в том порядке, в котором им нужно. Трубочный мастер при этом не может поставить дымканал над табачной камерой, а табачная камера не может быть между чубуком и мундштуком. Архитектор может сделать помещение совсем без окон или спланировать одно окно в несколько этажей. Если окно построенного здания на несколько миллиметров будет отличаться от проекта, то никто, скорее всего, этого не заметит. Если трубочный мастер ошибется на миллиметр – работу придется начинать заново. В очень небольшое пространство необходимо вложить огромное количество знаний и опыта. Чтобы сделать что-то новое, приходится изучать много старого, применять это на практике. Создание новых форм забирает много внутренней энергии, как физической, так и интеллектуальной. У меня даже появляются мысли заняться в будущем архитектурой и проектированием зданий, потому что пришлось уже столько нового изучить, что иногда хочется приступить к работе с более крупными, чем трубка, формами и объектами. Хотя, с другой стороны, курительные трубки дают больше свободы в реализации.

Интервью с Михаилом Ревягиным

— Если говорить о новаторских решениях в области инженерии трубок, то каждое из таких решений требует проверки работоспособности в «боевых условиях». Какой табак Вы используете именно для проверки новых решений? И какой табак вообще предпочитает курить Михаил Ревягин?

— Инженерия современных трубок достойна отдельного тома в библиотеке трубок. Помимо того, что сделать что-то новое в этой области крайне сложно, классические формы сами по себе диктуют жесткие рамки – там нет возможности хоть сколько-нибудь изменить инженерию. Она (старая система) сама по себе слишком жесткая. Она надежная, сделать что-то новое здесь, не уступающее по работоспособности, практически невозможно. Но у меня получилось. То, что делаю я, позволяет генерировать новые формы. А сама новая система в сравнении со старой имеет больше плюсов, она работает лучше.

Каких-то тестовых периодов тут нет и, наверное, быть не может. Проверить новую систему можно только временем. По опыту сразу понятно, что система будет работать. Поначалу, конечно, были какие-то нестыковки, постепенно вносились изменения. Люди приняли такие трубки, им понравилось. Сейчас многие мастера работают с этой системой, кто-то вносит какие-то свои изменения. Такие трубки покупают, система работает. То, что такое решение пользуется популярностью и у мастеров, и у курильщиков, говорит о том, что система работает. Это лучшая проверка. На основе этой системы можно строить и классические формы, и создавать что-то совершенно новое.

Интервью с Михаилом Ревягиным

Над самой же системой обратного калабаша я работал долго. Года два, наверное. Началом можно считать мою форму «Рожок», там я применил новый метод – сверлил дымканал из табачной камеры. Такой метод сверления позволил добиться невероятного эстетического эффекта на базе классического хорна. После появилась первая «тонкошеяя» пчела, где был применен схожий метод сверления. Но на той форме при старой системе инженерии трубок задняя часть получалась тяжеловата. Тогда пришла в голову идея рассверлить ее. Но на то, чтобы идею реализовать технически, ушло года полтора. Сначала стали копировать форму, а потом и саму систему. Причем применение этой системы показало, что работать она может практически на любых формах.

Если говорить о табаке и курении трубки, то я не «воинствующий» трубокур. Совершенно спокойно отношусь к табачным «гонкам». Я курю трубку, но делаю это только тогда, когда возникает желание, и курю то, чего хочется в конкретный момент. У меня нет каких-то привязанностей и предпочтений. Когда был в Америке, купил много винтажного табака – его и курю. Там и Латакия, и Вирджиния, и все остальное. Я не курю лишь крепкие смеси и как раз новая «калабашная» система помогает снизить крепость табака, да и вкус его лучше чувствуется.

— Для многих из нас трубки и их курение – хобби. Что стало хобби для Вас, когда курительные трубки перешли из этого разряда в профессиональную деятельность?

— Трубка для меня сразу стала профессией, я особо не раскачивался. Не думал о том, что сейчас я сделаю несколько трубок для себя, а потом буду продавать. Сначала занимался ремонтом, делал мундштуки. Потом стал резать трубки и сразу их продавал. Что касается хобби в принципе, то я вообще не люблю всякие хобби и прочие привязанности. Делаю то, что нравится сейчас. Отдыхаю, слушая музыку, читая книги или попросту гуляя. В шахматы вот играю.

Интервью с Михаилом Ревягиным

— Некоторые из форм Ваших трубок настолько неожиданные, что невольно хочется узнать историю их возникновения. Как они рождаются? Как художник, в чем Вы черпаете вдохновение?

— Чаще всего формы просто рождаются в голове. И рождаются в огромном количестве. Что-то я успеваю «схватить», что-то – нет. Конечно же, тут нет чего-то божественного или мистического, просто знания, опыт в моей голове перекладываются в формы. Как сказала Ахматова, «Когда б вы знали, из какого сора растут стихи…» – тут то же самое: все, что со мной происходит, что я переживаю, что я знаю и умею, собирается в голове в формы курительных трубок.

Как узнать, будет ли востребована форма? Я просто знаю это и все. Трубка, как и любое произведение, должна вызывать в человеке чувства. Те чувства и эмоции, которые заложил в произведение его автор. Те или иные курительные трубки или их формы воспринимаются неинтересными, если не вызывают никаких чувств или эмоций. Если по окончании работы взгляд на трубку вызывает во мне те чувства, которые я в нее закладывал, значит, работа удалась. И следовательно, эта трубка и эта форма будут востребованными. Я сам по себе человек чувствительный к эмоциональным проявлениям, но стараюсь в себе это если не развивать, то поддерживать. Открытость к эмоциям позволяет узнать много нового, узнать в буквальном смысле на уровне чувств. Люди, например, идут в оперу, там под действием происходящего у них вырабатываются эндорфин, серотонин… Они дают волю своим эмоциям, кто-то даже плачет. Это нормально, так и должно быть. За этим люди туда и пошли. Для того чтобы просто посидеть под музыку, люди ходят в кафе или на вечеринки. Я добиваюсь того, чтобы взгляд на мои трубки вызывал схожие эмоции. Если я смотрю на законченную трубку, и меня пробивает дрожь, значит, работа удалась. Под впечатлением от хорошо выполненной работы я могу проходить несколько дней – это невероятное чувство. К тому же, я практически никогда не делаю трубку просто так, я включаю музыку и работаю под нее. Иногда слушаю аудио-книги по философии, искусству, по разным дисциплинам.

Интервью с Михаилом Ревягиным

— За последние 3-5 лет приоритеты в области форм курительных трубок сильно изменились. Каким Вы видите дальнейшее развитие рынка в целом и российско-украинского (и прибалтийского) его сегмента в частности? Понятно, что многие из наших мастеров пока по большей части занимаются копированием, но на этапе становления мастерства такое необходимо. При этом многие из наших мастеров пользуются популярностью, подкрепленной спросом на их трубки, на Западе и Востоке. Так как же в дальнейшем будет развиваться рынок, и есть ли у нас шанс перетянуть одеяло на себя?

— Обязательно перетянем! Сейчас в мире бум на трубки наших мастеров. Популярность их работ в последнее время сильно выросла. Немцы, французы – все пишут о нас. Первая волна мастеров, начавших резать трубки на рубеже девяностых-двухтысячных, уже привлекла внимание на Западе, а сейчас идет вторая волна – там, наверное, человек 50 вообще. Мы скоро захватим трубочный мир. Я вижу, что делают японцы, немцы, датчане – многие наши мастера уже ни в чем не уступают им, а скоро будут превосходить по всем направлениям. Еще десять лет назад никто в мире не представлял, что в России могут делать трубки, а сейчас только о нас и говорят.

— Спасибо большое за интервью, Михаил! Напоследок скажите несколько слов нашим читателям?

— Читателям хочу пожелать стараться не зацикливаться на каких-то, пусть и привычных, вещах. Старайтесь чаще выглядывать за рамки, и вы сможете увидеть там много интересного. Журналу – увеличения читательской аудитории и больше интересных информационных поводов для новых статей.

Smokers' Magazine | № 2 Февраль, 2013


Читайте также:

Галерея курительных трубок Михаила Ревягина



Copyright Smokers' Magazine. All rights Reserved.